— Ты зря ждешь, — произнес вдруг Шторос, обращаясь непонятно к кому. И Динка с удивлением посмотрела на него.

— Она еще не совсем понимает, чего хочет, — продолжал он, все также глядя на проплывающие над головой тяжелые облака. Теперь стало ясно, что он разговаривает с Вожаком. Снова, будто бы она просто вещь, о которой они говорят между собой, словно ее и нет рядом. Как же злила эта его манера!

— Оставь ее, ей просто нужно время, — спокойно отозвался Вожак.

— У тебя нет этого времени, — буркнул Шторос. — Передышка заканчивается. Дальше только снова в бой.

И тут же повернул голову и обжег Динку своим ярким взглядом.

— Динка, хочешь согреться? — проговорил он с развратной улыбкой на губах.

Динка поджала губы, отвернулась от его нагло ухмыляющейся физиономии и наткнулась взглядом на сидящего рядом Дайма.

Дайм задумчиво вертел в руках гребень, поглаживая кончиками пальцев узор на его поверхности. Динка, бросив на Штороса рассерженный взгляд, подползла к Дайму и прижалась к его боку. Он удивленно посмотрел на нее. Но Динка с колотящимся сердцем, поднырнула под его локоть и прильнула к его груди, с удовольствием отмечая, как участилось его дыхание и его руки сомкнулись у нее за спиной.

Она запрокинула голову, и тут же ее губы накрыл его горячий рот. Он даже клыки убрал, чтобы целовать ее. Динка с тихим стоном приоткрыла губы, пропуская внутрь его большой горячий язык, который тут же наполнил ее рот своим жаром. Дайм потянул с нее мокрое тяжелое платье и, прервав поцелуй на долю секунды, быстро сдернул его. А затем бережно уложил ее на песок и опустился сверху, опираясь на локти. Динка повернула голову, приоткрыла глаза и встретилась взглядом с горящими зелеными глазами напротив. Шторос лежал совсем близко и смотрел на нее пылающим от страсти взглядом.

— Скажи ему, чтобы отвернулся, — шепнула она Дайму.

— Скажи ему сама, — усмехнулся Дайм, жадно целуя ее шею и оставляя языком на коже длинные влажные дорожки. Его руки уже раздвигали ее бедра, скользя по нежной коже их внутренней поверхности ладонями. Динка запрокинула голову, часто дыша и сдерживаясь, чтобы не застонать от нетерпения. Между ног нарастало сладкое щекочущее ощущение, лепестки бутончика наполнялись скользким тягучим соком и раскрывались в жарком желании принять в себя мужскую силу.

Динка снова повернула голову и открыла глаза. Второй ва́ррэн смотрел, не отрываясь, и его затуманенный диким желанием взгляд опалял, возбуждая едва ни больше, чем прикосновения Вожака.

— Шторос, отвернись, — шепотом взмолилась Динка. Но рыжий никак не отреагировал, продолжая пожирать ее взглядом.

— Пожалуйста, — простонала Динка, чувствуя, как член Вожака скользит по ее плоти вокруг входа в лоно, и нетерпеливо выгнулась, приподнимая бедра.

— Я все равно буду все слышать и чувствовать твой запах, — хрипло ответил Шторос, плотоядно облизывая свои клыки.

Вожак оторвался от Динкиной груди, которую покрывал нежными поцелуями, посмотрел на Штороса, оскалился и издал низкий глубокий рык.

Шторос на миг прикрыл глаза, сморгнув пелену вожделения, и насмешливо подмигнул Динке, вставая и удаляясь к остальным.

Динка судорожно вздохнула, пытаясь представить, что он сейчас чувствует. Ведь еще вчера она сама ласкала его и горела в его объятиях. А сейчас выбрала Вожака.

От размышлений о Шторосе ее отвлек член Вожака сильным плавным движением глубоко погрузившийся в нее. Динка охнула, но вовремя прикусила губу, чтобы не застонать от нахлынувшего наслаждения.

— Забудь про него, — шепнул Дайм, мягко и медленно выскальзывая из нее, а затем вновь возвращаясь сильным стремительным толчком. — От того, что он увидит или услышит, он просто будет еще сильнее желать тебя.

Динка распахнула глаза, вглядываясь в искрящиеся золотым огнем глаза Дайма, и кивнула, расставаясь со всеми мыслями и растворяясь в нарастающих ощущениях.

Вожак любил ее медленно, все глубже погружаясь с каждым плавным толчком и наполняя ее собой, своим телом, своим запахом, своим дыханием. А Динка с тихими стонами впитывала в себя каждое его движение, отдавалась ему без остатка, сливалась с ним в одно целое, растворяясь в нем. И, казалось, что этот чувственный танец двух тел может продолжаться бесконечно.

Однако пружина не могла все время только скручиваться. Динка вдруг почувствовала, как тело обдало жаром, и волна сладкого безумия подступила к самому горлу, грозя утопить ее. Она выгнулась и издала пронзительный крик, услышав над ухом ответный низкий утробный рык своего мужчины. И почувствовала, как ускорились и усилились его фрикции, взвивая ее наслаждение на невиданные высоты.

— Еще! Еще! — стонала она, содрогаясь в судорогах экстаза. А он двигался все быстрее, сильными ударами вызывая в ее теле все новые и новые спазмы наслаждения.

Удовольствие плавно пошло на спад, когда он снова зарычал, содрогаясь всем телом и откатываясь в сторону, чтобы не придавить ее под своим весом. Динка тут же прильнула к его груди, слушая как часто колотится его сердце.

— Пора выдвигаться, — хрипло прошептал он. — Нас уже все ждут.

Динка с тоской посмотрела на стремительно темнеющий горизонт. После его жаркого тела лезть опять в ледяную воду совершенно не хотелось. Но она, тяжело вздохнув, встала на колени и принялась натягивать на себя мокрое платье.

— Можешь не трудиться, мы и так всё уже видели, — небрежно бросил вновь образовавшийся поблизости Шторос.

— Он прав, — тут же поддержал его Вожак. — Одежда тебя не согреет, а будет только сковывать движения. Лучше будет, если ты поплывешь без нее. Динка со вздохом отложила платье, зябко обнимая себя руками. Тирсвад и Хоегард приволокли здоровое мокрое бревно.

— Пусть Динка держится за бревно, чтобы ей полегче было, — пояснил Хоегард. И Вожак согласно кивнул. Все ва́ррэны разоблачились, и их жалкие лохмотья вместе с Динкиной одеждой, оружием и лошадиной попоной связали в тугой узел и укрепили на бревне. Впрочем, без особой надежды на то, что узел останется сухой. На этом приготовления были закончены. Бревно столкнули в воду и следом за ним мужчины один за другим шагнули в реку и исчезли в ледяной воде. Динка замялась на границе песка и воды, но тут ей на плечо опустилась большая теплая ладонь Дайма. Она подняла на него глаза, и он ободряюще улыбнулся ей. За эту улыбку Динка готова была пойти не только в ледяную воду, но и в огонь. Она кивнула и решительно нырнула в реку.

Динка плыла рядом с бревном, временами придерживаясь за него рукой, чтобы отдохнуть. Ва́ррэны плыли неподалеку, надолго скрываясь под водой, а затем ненадолго выныривая, чтобы глотнуть воздуха. Сначала она тревожно оглядывала поверхность воды, волнуясь когда чья-то голова долго не показывалась среди речной ряби. Но потом постепенно успокоилась и перестала отслеживать их взглядом, сосредоточившись на том, чтобы не отстать от быстро плывущего по течению бревна.

Вода казалась холодной только в первые несколько минут. Разогретое активной греблей тело не замечало холода. Плыть было легко, река сама несла их подальше от злополучной столицы. И Динка, перебирая ногами и руками, снова предавалась своим размышлениям. Это хорошо, что они снова здоровы и все вместе. Но опасность еще не миновала. Охота за ними продолжается, и стоит им только показаться на глаза людям, как их снова попытаются схватить. Но не будешь же вечно прятаться в лесах, питаясь, словно звери, сырым мясом и рыбой. Выхода пока не виделось.

Однако одно Динка понимала очень четко: они не должны больше убивать, насиловать и грабить людей. И ей предстояло как-то убедить в этом ва́ррэнов, которые привыкли вести такой образ жизни и вряд ли прислушаются к ее жалким доводам. Интересно, а как бы поступила настоящая Варрэн-Лин, если бы оказалась на Динкином месте?

Динке стало смешно. Она, наверное, не стала бы утруждаться придумыванием каких-то аргументов. Она бы просто приказала, и ее бы послушались. Динка представила себе ухмыляющуюся физиономию Штороса. Так он и послушается ее! Он даже Вожака-то слушается неохотно.